Наш Федя с детства связан был с землею — Домой таскал и щебень, и гранит. Однажды он домой принес такое, Что папа с мамой плакали навзрыд.
Студентом Федя очень был настроен Поднять археологию на щит — Он в институт притаскивал такое, Что мы кругом все плакали навзрыд.
Привез он как-то с практики Два ржавых экспонатика И утверждал, что это — древний клад. Потом однажды в Элисте Нашел вставные челюсти Размером с самогонный аппарат.
Диплом писал про древние святыни — О скифах, о языческих богах, При этом так ругался по-латыни, Что скифы эти корчились в гробах.
Он древние строения Искал с остервенением И часто диким голосом кричал, Что есть еще пока тропа, Где встретишь питекантропа, И в грудь себя при этом ударял.
Он жизнь решил закончить холостую И стал бороться за здоровый быт. «Я, — говорил, — жену найду такую — Что от зависти заплачете навзрыд!»
Он все углы облазил — и В Европе был, и в Азии — И вскоре отыскал свой идеал. Но идеал связать не мог В археологии двух строк — И Федя его снова закопал.